От Варшавы до штурма Берлина

Кристина Костюченко, 10 лет,

ученица 3-го класса 75 школы г. Черноголовка,

правнучка Трескунова К.А.

2011 год

Моего прадедушку Карпа БОГ охранял на войне. Прадедушка оборонял блокадный Ленинград, от Курской дуги до штурма Берлина, всё время – на передовой, во второй Гвардейской танковой армии. Корсунь-Шевченковская операция окружения большой немецкой армии началась по приказу Верховного Главнокомандующего (фильм «Если враг не сдаётся»), товарища Сталина. Вторая танковая армия в полном составе не дала немцам вырваться из котла. Вся медчасть застряла в грязи. Один прадедушка Карп прорвался на своей санитарной машине и организовал медицинскую помощь и эвакуацию раненых. Дальше – бой за Умань, правобережную Украину, Молдавию, Яссы. И всё время под пулями, снарядами, рядом с командиром батальона, как «окопный врач» спасает жизнь раненым, обожжённым, отмороженным.

Вот что прадедушка рассказывал.

49-я гвардейская танковая бригада в передовом отряде 2-й гвардейской танковой армии, перерезав в районе Сухачево дорогу Варшава-Берлин, преследовала немцев, не давая им оторваться далеко. Однажды ночью перешли границу и оказались на германской территории. Немецкие жители покинули в спешке свои дома и ушли в глубь Германии. Разведка переворошила всё имущество в поисках ручных часов и драгоценностей. Немецкие жители, сбежали, страшась отмщения за расстрелы и грабежи в России. Несколько молодых женщин остались. То ли не успели сбежать, то ли хотели взглянуть на русских победителей. Насмотрелись !! Верховный Главнокомандующий через 2-3 дня издал Приказ: «За «мщение» - военный трибунал и высшая мера наказания – расстрел. И всё мгновенно прекратилось, только в бой и вперёд. В немецкой армии появились фаустпатроны. Оружие простое – «палка с головкой, начинённой взрывчаткой». Немецкие мальчики, играючи, из-за угла нажимали на курки палок, и «голова» летела в танк. Взрыв – и башня танка слетает в сторону. Не один танк так был подорван наш, пока не разобрались, в чём дело. Начали пропускать вперёд танков автоматчиков и ловить мальчишек с «фаустами», сразу потери танков прекратились.

17 февраля немцы, высадив десант на побережье Балтийского моря, нанесли удар по войскам нашей 47-й армии и потеснили её к югу. Создалась угроза 1 и 2 Белорусскому фронтам. Наша 49-я гвардейская танковая бригада – передовой отряд 2-й гвардейской танковой армии, была развёрнута на 90 градусов на север с задачей разгромить немецкую армию. Наша бригада в тяжёлых боях, ценой больших потерь, отбросила немцев в море и вернулась снова на центральную дорогу к Берлину. Наступление вели без передышки, и днём, и ночью, «на плечах у немцев». К исходу 16 апреля 1945 года 2-я гвардейская танковая армия и её передовой отряд – наша славная 49-я гвардейская танковая бригада, завершили прорыв главной полосы обороны противника, и к рассвету 17 апреля вышли к его второй полосе, проходившей по Зееловским высотам, и реке Альте-Одер. Этот рубеж занимали отборные немецкие дивизии: 334 пехотная дивизия, пехотные дивизии «Деберлиц» и «Берлин», усиленные 411-й артиллерийской бригадой, 234 артиллерийским полком и 707 тяжёлым артиллерийским дивизионом, и танковой группой «Бранденбург», насчитывающей более 100 танков. Медсанвзвод во главе со мной расположился в домике рядом с Зееловскими высотами. Я не видел Зееловские высоты, а оттуда принесли высокого стройного мужчину с головой, пробитой насквозь пулей. Он был без сознания – командир батальона автоматчиков 48-й гвардейской танковой бригады Белоконенко, муж санинструктора Емельяненко, которая в связи с беременностью была уволена и отправлена на родину. Белоконенко умер не приходя в сознание, о чём я написал Емельяненко.

Атаки Зееловских высот двумя батальонами автоматчиков (48 и 49 гвардейских бригад) не увенчались успехом. Атаковать уже некем, кто убит, кто ранен. Поступил приказ сверху: собрать всех врачей , санинструкторов, фельдшеров, поваров, писарей и т.д. и т.п. и вести в атаку. И вот я вместе с другими иду, понурив голову. Нас ведут на убой, как стадо баранов. Что я думал в это время? Да то же, что бараны. Был это страх? Нет.

На каком-то этапе нас вывели из боя на 10 дней, дали передохнуть в городе Кюстрин. Объявили: магазины, брошены немцами без присмотра. Берите что хотите и отсылайте посылками на родину. Я тоже походил по магазинам. Для мамы в Саратов набрал простыней, пододеяльников, полотенец. Для младшей сестры Иды – ситец, крепдешин, и другие ткани. Это были блаженные дни, но они кончились…

Нашу 49-ю гвардейскую танковую бригаду сосредоточили на крутом правом берегу реки Одер. Вырыли окопы. В одном из окопов улеглись два моих пожилых санитара и мгновенно уснули крепким сном. Но случилось несчастье. Маневрирующий тяжёлый танк засыпал их землёй и задавил насмерть… Глубокой ночью сотни прожекторов, направленных в сторону немецких окопов, ослепили немцев и началась знаменитая артподготовка. Грохот орудий, миномётов, катюш оглушил немцев, а мы – кто вплавь, кто на танке, бронетранспортёре, кто на лафете пушки… И сразу – в бой. Я со своими помощниками перевязки, жгуты, шины, уколы морфия, противостолбнячные… Легкораненых и ходячих - пешком на правый берег, а тяжелораненых – на носилках и порожняке… Работа кипела…Наша бригада – без задержки, вперед, на Берлин…

Я иду пешком за танками. Впереди река Шпрее, над ней каменный мост, под ним бункер, а в нём группа генералов, полковников, разложены карты, решают стратегическую задачу захвата Берлина…. Меня узнаёт по Корсунь-Шевченковской операции командующий 2-й гвардейской танковой армии генерал-полковник С.И. Богданов. Он протянул мне руку и спросил: « какие проблемы, доктор?» Я, не задумываясь, зная, что санитарная машина увезёт раненых в медсанбат (госпиталь) и больше я её не увижу, заявил: « Товарищ генерал, прошу вас распорядиться, чтобы санитарную машину, привозящую раненых в лекбат и госпиталь, немедленно возвращали ко мне. Раненых будет много, и их необходимо срочно вывозить с поля боя!» Богданов позвал начальника штаба армии и отдал распоряжения…

Наша 49-я танковая бригада наступала в передовом отряде. Я двигался на санитарной машине по трамвайным рельсам, так как по тротуарам стреляли снайперы немцев, засевшие в окнах верхних этажей… Почти в каждом подъезде главной улицы Берлина, Унтер Ден Линден, прятались наши раненые, и их удавалось без задержки эвакуировать… Но вот беда, кончился перевязочный материал, жгуты, шины, лекарства для обезболивания и противостолбнячные… Что делать? Докладываю об этом командиру бригады, Герою Советского Союза Т.П. Абрамову. Он немедленно даёт приказ выделить мне взвод автоматчиков и искать немецкие госпиталя по подвалам… Искали и быстро нашли. В большом подвальном помещении – офицерский госпиталь… Увидев нас с оружием, раненые офицеры повскакивали с полатей со страхом и ужасом в глазах, ожидая расстрела… Но мы их быстро успокоили, нашли что искали и без задержки ушли.